Женщины-математики:
- Гипатия Александрийская
- Евдокия Ивановна Голицына
- Софья Васильевна Ковалевская
Зрители рассаживаются в зале, ожидают начало
представления, в это время в зале звучит
классическая музыка. Открывается занавес. В
глубине сцены на диване сидит ведущая (Оксана
Пушкина).
Ведущая: Девочки, девушки, женщины. Их
миллионы. И каждая несет в своем сердце теплоту и
любовь, нежность и заботу о людях. Мир потускнел
бы, он бы перестал существовать, если бы не было
женщин.
В течение веков женщина была отстранена в
интересах господствующих классов от управления
обществом, общественной деятельности. Истории
известно крайне мало женщин среди выдающихся
людей в области политики, философии, науки...
Тем немногим в истории женщин, которым удалось
проникнуть в запретную деятельность, пришлось
много работать в невыгодных для
интеллектуальной, творческой деятельности
условиях по сравнению с мужчинами. На них
оказывали отрицательное влияние политические
условия неравенства полов.
Как же удалось женщине сохранить, сберечь свое
достоинство, если всякий выход в большой мир был
чрезвычайно труден, а порой и смертельно опасен.
Итак, глава I сегодняшней нашей
встречи. Переносимся в IV век нашей эры в древнюю
Александрию, где жила Гипатия со своим
отцом, видным астрономом Теоном.
На сцене непродолжительный греческий танец
под мелодию сертаки. Входит Теон, что-то читая,
ему навстречу выбегает Гипатия.
Гипатия: Отец, вчера ты говорил, что
тебе нужен инструмент для твоих астрономических
наблюдений, сегодня я тебе его сделала. Вот он.
Теон (рассматривая деталь):
Гипатия, дочь моя, ты проявляешь незаурядные
способности к механике!
Гипатия: Это ты, отец с детства окружил
меня умными книгами и я рано полюбила геометрию.
Входят три старца, кланяются.
1 старец: Приветствуем тебя, Теон, и
тебя, Гипатия.
2 старец: Теон, широта интересов,
удивительная работоспособность и острота ума
твоей дочери снискали ей уважение ученых.
3 старец: Гипатия, мы хотим предложить
тебе преподавать математику.
1 старец: У тебя будут свои ученики!
Гипатия: (отходит в сторону и
обращается к отцу) Что мне делать, отец?
Теон: Подумай, ведь вместо обычной
одежды молодой девушке тебе придется носить
темный плащ философа!
Гипатия: Ну и что?
Теон разводит руками, Гипатия медленно
подходит к старцам и обращается к ним.
Гипатия: Я согласна!
Старцы радуются, благодарят Гипатию и подают
ей темный плащ. Все уходят, на сцене остается
Гипатия в плаще философа, читает книгу. В это
время из-за сцены выходит мальчик и обращается к
ней.
Мальчик: Гипатия, помоги разрешить мне
проблему.
К Гипатии подбегают несколько мальчиков,
которым Гипатия начинает что-то объяснять,
жестикулируя руками, как бы вдохновенно читая
лекцию.
Голос ведущей за сценой:
– Гипатия стала гордостью Александрии. Дочь
превзошла отца в астроономии. Она читала лекции
по философии. Все чаще раздовались восторженные
голоса. (Один из слушающих Гипатию мальчиков
восклицает: Никто не знает так философию как
несравненная Гипатия!). Слушать ее было одно
наслаждение. Часто на ее лекции сходилось много
народу. Быть учеником Гипатии считалось большой
честью. В Александрию стали съезжаться юноши из
разных стран. Вокруг нее собирался весь цвет
Александрии. Гипатию считали воплощением
мудрости к голосу ее прислушивались не только
когда речь шла о научных вопросах. Но были у нее и
враги. По указу епископа Кирилла в конце марта 415
года Гипатию подстерегали монахи.
К этому времени ученики, поклонившись
Гипатии, покидают сцену. Гипатия остается одна.
Она подходит к краю сцены и что-то читает. Из зала
под музыку (Бетховен, симфония № 5) выходят три
монарха, поднимаясь по лестнице на сцену,
подходят к Гипатии, вырывают из ее рук книгу,
выкидывают, а Гипатию валят на пол и начинают
"избивать”.
Оксана Пушкина: Ее стащили с носилок,
швырнули на землю, поволокли к церкви. Там в
священном для каждого христианина месте монахи,
сорвав с нее одежды принялись ее бить. Гипатию
били нещадно с наступлением, били остервенелые
фанатики, били когда она давно уже была мертвой.
В это время монахи расступаются и на полу
сцены лежит Гипатия. Здесь с помощью музыки
создается сильная немая сцена, способная
показать всю жесткость происходящего.
Оксана Пушкина: Останки Гипатии
выволокли из церкви и потащили на площадь, где
заранее был разложен огромный огненный костер.
Ее тело бросили в огонь. Так в глубокой древности
сожгли на костре Гипатию Александрийскую, чей ум
превосходил мужской.
Участники сцены выходят на сцену, кланяются,
уходят.
Оксана Пушкина: Более 9 миллионов
женщин уничтожила средневековая инквизиция. Но
не менее труден был путь женщин в науку и в более
просвещенные времена. Итак, глава 2
нашей встречи – воспетая Пушкиным Евдокия
Ивановна Голицина
Звучит музыка. На сцену поднимаются пары:
княгиня Е.И.Голицина с князем (1), княжна с князем
(2), графиня с А.С.Пушкиным, иноземный гость. На
сцене стоит пианино, диван, два кресла. Графиня с
А.С.Пушкиным садятся в кресла. Остальные
разговаривают в кругу.
Графиня: Салон Голицыной часто
посещают академики, ученые и литераторы.
Пушкин: Да, действительно. Математик
Брашман, профессора Московского университета,
академик Остроградский.
Тут их разговор перебивает Голицына.
Голицына: Графиня, Александр
Сергеевич, идемте к нам.
Пушкин помогает встать с кресла графине и они
подходят ко всем остальным. Между ними
завязывается разговор.
Князь (1): Я слышал, что Вы написали еще
одну работу по математике. Вы не могли бы
рассказать нам о ней.
Голицына: (с удивлением) Вам
правда интересно? Тогда приходите завтра,
(задумываясь), так скажем к часикам двум, я
расскажу вам обо всем. А сейчас давайте почитаем
стихи.
Все соглашаются.
Графиня: Александр Сергеевич,
прочитайте нам пожалуйста что-нибудь.
Пушкин: Евдокия Ивановна! Разрешите я
прочитаю стихотворение, которое посвятил Вам.
Голицына: Мне??? Спасибо!!!
Пушкин встает на край сцены. Женщины садятся
на диван, а мужчины слушают стоя. Пушкин начинает
читать такие строки:
Краев чужих неопытный любитель
И своего всегдашний обвинитель...
Отчество почти я ненавидел,
Но я вчера Голицыну увидел (показывает на нее)
И примирен с отчеством своим.
Прослушав, все хлопают. Пушкин подходит к
Голицыной и целует ей руку. Она встает. В это
время к краю сцены подходят Князь (1) и Князь (2).
Князь (1): А вы знаете, что Голицына
написала работу на французском языке, называется
"Анализ понятия силы”. Эта работа была
опубликована в двух частях.
Князь (2): Да, мне это известно. Первая
часть была опубликована в Петербурге, другая в
Париже.
Оба князя отходят, показывая, что разговор
между ними еще не закончился. В это время к сцене
подходят княжна и иноземный гость. Они начинают
обсуждать Голицыну.
Княжна: Дочь сенатора! Княгиня!
Получила прекрасное образование и пишет книги!
Мхн!
Гость: Женщина? Книги? Нехорошо! Совсем
нехорошо!
Голицына: (неожиданно) Друзья!
Разрешите я вам сыграю на рояле?
Пушкин берет ее за руку и ведет к пианино.
Сажает и отходит в сторону. Голицына играет на
рояле. (2–3 минуты). Встает на край сцены и читает
такие строки:
Строгая логика – щит от разлада,
Кружево формул – сердцу награда.
Но путь к ней не ровен – от впадин до всплесков,
Мрачен иль светиться солнечным блеском.
К тайнам извечным, разум влекущий,
Тот путь бесконечный осилит идущий.
Звучит музыка и пары, кланяясь, уходят.
Оксана Пушкина: Глава 3. В ней,
мы поговорим сегодня о Софье Васильевне
Ковалевской, известной всему миру, как
первой русской женщины – математика. Рассказ о
ее жизни – это увлекательная история о том, как
маленькая девочка стала выдающимся математиком,
это поучительная история о девушке, полюбившей
свободу и математику. Давайте пригласим ее (входит
Ковалевская). Добрый вечер. Присаживайтесь.
Оксана Пушкина: Софья Васильевна,
расскажите о своей семье.
Ковалевская: Я родилась в семье
начальника московского арсенала генерала В.В
Корвин – Круковского. Моя мать, Елизавета
Федоровна, была дочерью почетного члена
Петербургской Академии наук – геодезиста Ф.
Шуберта и внучкой знаменитого астролога и
математика Шуберта Ф.И.
Оксана Пушкина: А кто занимался Вашим
воспитанием?
Ковалевская: Моим воспитанием, как и
2-х сестер занималась няня, а затем – гувернантки.
В 12 лет я была совершенно уверенна, что стану
поэтом. Но это вскоре прошло.
Оксана Пушкина: А как же математика?
Что связывало вас с ней?
Ковалевская: Мое сближение с
математикой, это очень увлекательный рассказ. Мы
после выхода отца на пенсию поселились в имении
Палибино Невельского уезда Витебской области.
Одна из детских комнат из-за неимения обоев была
оклеена листами лекций М.В. Остроградского о
дифференциальном и интегральном исчислении. Эти
листы, исписанные странными, непонятными
формулами, привлекли мое внимание. Я подолгу
стояла перед ними, пытаясь разобрать хотя бы
отдельные фразы и найти тот порядок, в котором
листы должны следовать друг за другом. От долго
ежедневного разглядывания вид многих формул
сохранялись в моей памяти.
Оксана Пушкина: Софья Васильевна, я
знаю, что вы учились с большим удовольствием. В те
времена наряду со школьными учителями на ниве
просвещения трудились и домашние учителя. А кто
был Вашим домашним учителем.
Ковалевская: Да, у меня был домашний
учитель И.Малевич, но он был больше расположен не
к точным, а к гуманитарным наукам. Он гордится
моими литературными способностями и возлагал
большие надежды на мое будущее, связанное с
литературой.
Оксана Пушкина: Я знаю, что Вы пишите
стихи. Может Вы нам что-нибуть прочтете.
Ковалевская: Да, я с удовольствием
прочту вам одно из моих любимых стихотворений
"Пришлось ли...”
Пришлось ли раз вам безучастно,
Бесцельно средь толпы гулять.
И вдруг какой-то песни страстной
Случайно звуки услыхать?
На вас нежданною волною
Пахнула память прежних лет.
И что-то милое, родное
В душе откликнулось в ответ.
Казалось Вам, что эти звуки
Вы в детстве слышали не раз
Так много счастья неги муки.
В них вспоминалось для вас.
Спешили вы привычным слухом
Напев знакомый уловить,
Хотелось вам за каждым звуком,
За каждым словом уследить.
Внезапно песня замолчала
И голос замер бес следа.
И без конца и без начала
Осталась песня навсегда.
Оксана Пушкина: Спасибо, это было
прекрасно. Софья Васильевна, я знаю, что
значительное влияние на вас оказал ваш дядя, Петр
Васильевич.
Софья Васильевна: Да, он не был
математиком, но прочитал много книг и любил с
увлечением рассуждать о них. Его увлеченность
передалась и мне.
Оксана Пушкина: И что же дальше, как
проходила ваша учеба?
Софья Васильевна: Математика казалась
для меня удивительной наукой, открывающей свои
тайны только посвященным людям. Я решила всерьез
заняться математикой. В 1866 году во время зимней
поездки в Петербург. Я начала всерьез заниматься
математикой у известного преподавателя А.Н.
Страннолюбского. В течение двух половинной лет я
усвоила всю арифметику, планиметрию и
стереометрию. Так же изучала дифференциальное и
интегральное исчисления. Изучая эти науки, я
вспомнила свое действие и комнату. Передо мной
открылся чудесный мир бесконечно малых.
Оксана Пушкина: Вы хотели получить
высшее образование?
Софья Васильевна: Да, это была моя
заветная мечта, но доступ женщинам во все русские
университеты в то время был закрыт. И образование
я мечтала получить только за границей.
Оксана Пушкина: Как же вы попали
заграницу, ведь отец не позволял вам выехать
учиться заграницу?
Софья Васильевна: Чтобы уехать
заграницу, я решила вступить в фиктивный брак с
известным палеонтологом Владимиром
Онуфриевичем Ковалевским. Вскоре мы уехали в
Германию.
Оксана Пушкина: А там Вы добились
своего?
Софья Васильевна: В Берлине моими
занятиями руководил один из крупнейших немецких
математиков Вейерштрасс. Кстати первая встреча с
ним была очень запоминающейся. А это произошло
так...
Оксана Пушкина, Софья Васильевна уходят. На
сцене комната перегорожена шкафом и ширмой на
две половины в каждой из них стоят стол и кровати
с пуховиками. На половине В.О. Ковалевского сидят
за столом С.В. Ковалевская, В.О. Ковалевский, И.П.
Левкоев. Стук в дверь. Входит Карл Вейерштрасс (в
очках). Он говорит резким крикливым голосом.
К.Вейерштрасс: Кто здесь желал меня
видеть? Говорите быстрее. Что вам угодно? (Недоуменно
оглядывает Софью и ее платье).
Левкоев: Я полагаю, нам лучше
удалиться. (Уходит вместе с Ковалевским на
другую половину).
Софья (волнуясь): Господин
профессор, я вас не понимаю...
К.Вейерштрасс: Пожертвование! Я не
интересуюсь, на какие цели. Говорите прямо:
сколько?
Софья (вспыхнув): Как вы смеете...
К.Вейерштрасс: Простите, какие могут
быть дела у вас ко мне? (Направляется к двери).
Софья (загораживая собою дверь).
Нет-нет, именно вы, профессор, необходимы мне. Вы
– моя последняя надежда!
К.Вейерштрасс: Странно... Что же вам,
это не шутка.
Софья: Я занимаюсь математикой.
Клянусь вам, это не шутка.
К.Вейерштрасс: Вы чересчур красивы,
чтобы заниматься такими глупостями. Это удел для
стариков и уродов.
Софья: Умоляю вас, разрешите мне
посещать ваши лекции!
К.Вейерштрасс: Что?! Вы – мои лекции?..
Яблоки еще падают вниз. Вот когда они, срываясь с
ветки, будут лететь вверх, а параллельные линии
начнут пересекаться, то милости прошу на мою
лекцию... Откройте дверь. Я тороплюсь.
Софья: И не подумаю.
К.Вейерштрасс: Тогда я позову на
помощь – пусть взломают двери.
Софья: Когда ее взломают, я скажу, что
давно люблю вас и у нас маленький, но прелестный
роман. Поверьте, что я способна на это. Я умоляю...
Я ехала к вам из России. Я так люблю ваши труды.
К.Вейерштрасс: (удивленно) Вы
знакомы с моими трудами? Вот что, я позволю вам
слушать мои лекции: при условии, если вы решите
одну задачу. Перо! Бумагу! (Софья подносит
бумагу, чернила. Вейерштрасс что-то чертит). Вот,
понятно? Даю вам срок два часа.
Софья: (радостно). Я вам так
благодарна! (Углубляется в задачу и уходит в
сторону).
К.Вейерштрасс: Я ничем не рискую. Даже
профессору требуется для этого целый день. Пусть
знают эти дамы, как лезть в науку! (К Софье). Итак,
Сударыня, – два часа. Желаю успеха.
Уходит. Из-за ширмы появляются Левкоев и
Ковалевский.
Левкоев: Ну что, сударыня? Мы помирали
со смеху слушая ваш научный диспут.
Софья (склонившись над задачей):
Ради Бога, не мешайте мне. (Уходит).
Левкоев (глядя ей в след): Какое
своеобразное творение природы... Вам должно быть
очень трудно с ней?
Ковалевский: Софья Васильевна очень
сложный человек. С ней этакая штука, – как у
подножия Везувия: жить идет, засевают поля, но
каждую минуту может произойти извержение.
Левкоев: Вы любите ее?
Ковалевский: К несчастью. Но она не
подозревает об этом.
Левкоев: Почему к несчастью?
Ковалевский: Потому что эта любовь без
настоящего и будущего. Но все же я не совсем
несчастен. Я рад, что имею возможность
существовать подле нее, видеть ее, слышать ее
голос... восторгаться неожиданностями ее
непостижимого характера.
Софья (вбегает в комнату, кричит):
Господин профессор! Господин профессор!
Входит Вейерштрасс. Левкоев и Ковалевский
уходят.
К.Вейерштрасс: Что Вам еще угодно?
Софья: Вот! (Протягивает ему лист
бумаги).
К.Вейерштрасс (рассматривает
написанное): Вы решили? Когда?
Софья: Сейчас. Только что.
К.Вейерштрасс: Не может быть! Это –
чудо! Ведь прошли только минуты. Понимаете ли вы,
что это чудо, черт вас подери! За такой срок
решить мою теорему! Я всегда утверждал, что
русские – это загадка. Вы давно занимаетесь
математикой?
Софья: С детства.
К. Вейерштрасс: Но я все же не могу вам
разрешить посещение лекций. У нас в Германии
приход женщины в университетскую аудиторию был
бы равносилен появлению живого дракона.
Софья: Что же делать?
К.Вейерштрасс: Не знаю. Ничем не могу
помочь. Во всяком случае, спасибо вам за то, что вы
дали мне возможность видеть чудо. Честь имею.
(Уходит).
Софья: Вот она, просвещенная Европа! Да
это же воззрения дикарей!
(Уходит).
Оксана Пушкина: Вейерштрасс,
пораженный знаниями Ковалевской, стал хлопотать
перед Ученным советом университета о допуске ее
к слушанию лекций и получил отказ. Тогда он сам
решил заниматься с талантливой женщиной. В 1874
году Геттингенский университет присвоил
Ковалевской ученную степень доктора философии. В
1884 году она стала первой в мире женщиной-профессором.
Научные исследования Ковалевской принесли ее
мировую славу. Но даже избрание в Российскую
Академию наук не дало ей возможность получить
соответствующую работу и вернуться на родину.
Скончалась Софья Васильевна Ковалевская в 1891
году в Стокгольме от воспаления легких.
Сегодня мы рассказали о женщинах, которые
добились славы своим талантом, даром Божьим. Они
опровергли мнение о том, что математика –
привилегия мужчин, их род занятий. Для этих
обаятельных женщин математика – не прихоть, не
случайность. Она – смысл их жизни, средство
выражения своего "Я”. Женщины... Умные, красивые,
талантливые. Они горели сами и освещали путь
другим. Талантом, Любовью, Красотой.
– До следующих встреч! |